ОПЕР, или В городе нашенском - Виктор Бондарчук

Не могу отключиться от последнего дела. Думаю о нём чуть ли не круглые сутки. Так и до дурдома недалеко. И всё мне кажется, что разгадка совсем близко, а я прохожу рядом и не вижу. Чтобы скинуть проблему, её надо решить.

И только напрягся, чтобы подойти к делу нестандартно, как одно очень приятное событие снова выбило меня из колеи. Событие не просто хорошее, а сногсшибательное, заставившее сердце замереть от счастья. Мне позвонила Вика и долго рассказывала, как ей плохо, скучно и одиноко. Не очень в это верится, но слушать мелодию ее голоса готов сутки, боюсь прервать, боюсь вставить слово. Опираясь на небольшой милицейский опыт, ждал, когда девушка выговорится и перейдёт к главному, к конкретному, и дождался. Вика спросила, чем я вечерами занимаюсь. Я ответил, как ей хотелось: сижу по вечерам у телевизора или компьютера, если не на дежурстве. Но на дежурствах через день, так как людей у нас не хватает. В общем, тоже скучно и неинтересно. Оно и недалеко от истины, вот только почти каждую ночь провожу с соседкой, у которой муж сейчас в рейсе, и у нас полная свобода действий. Не рассказываю, что мама по этому поводу на меня сердится и не разговаривает, отец посмеивается, но тоже, кажется, осуждает. По крайней мере, всё намекает, что мне бы пора завести ровесницу да жениться. Меня самого пугает привязанность к этой миниатюрной женщине, боюсь, что никогда не смогу от нее оторваться. От ее божественной близости я просто теряю силу воли. Хоть это и великолепно, но паутина, в которой я запутываюсь, держит меня всё сильнее и сильнее. Говорят, клин клином надо выбивать. Наверное, Виктория смогла бы это сделать. Слушаю её голос, представляю её лицо и все сильнее хочу увидеть её. Робко предлагаю встретиться, ведь нам обоим грустно и скучно. Она выдержала минутку, как бы раздумывая, и предложила тот же ночной клуб. Отлично, тем более, у меня скопилась небольшая сумма, и мне не надо ни на какое дежурство. Кажется, опять повезло, сам-то я никогда не решился бы позвонить первым.

Прошло почти два месяца после нашей последней встречи, на дворе сентябрь, ещё по-летнему теплый. Я заехал за ней в одиннадцать вечера, и мы снова были в джинсах и батничках, правда добавив к ним лёгкие пуловеры. И как ни странно, у нас у обоих они светло-серого цвета. Вика такая же красивая, я с трудом верю, что она со мной, и я, в общем-то, могу уже назвать её своей девушкой.

Вечер в клубе удивительно спокойный, и мы не пропускаем ни одного медленного танца. Больше молчим, какие могут быть слова, когда голова Виктории на моём плече. И я щекой чувствую её дыхание. Ритм танца заставляет нас иногда плотно прижаться друг к другу, и я понимаю, что моя спутница совсем не против этого. Так же как и в первый раз, пью апельсиновый сок и совсем не хочу коньяка. Зачем мне поднимать настроение, если я и так на седьмом небе. Так же как и в прошлый раз, мы рано уехали из клуба, и как тогда, в два ночи, были у её подъезда. Но в этот раз я проводил Вику до дверей квартиры. Поцеловать девушку, даже в щёчку, я почему-то не решился, как и не решился обнять. Попытку, конечно, слабую сделал, но девушка гибкой змейкой выскользнула из моих рук.

– Когда встретимся?

– Когда в кино пригласишь, тогда и встретимся.

Девушка засмеялась и скрылась за дверью. Я сел в машину и отчетливо понял: Вика моя женщина. Всё у нас получится, всё будет хорошо. Я в предчувствии очень близкого счастья: и в жизни все будет отлично, если меня выбрала такая женщина.

А на работе у меня новое дело. Кто-то сильно избил заезжих коммерсантов, занимающихся автобизнесом. Парни снимали квартиру в нашем районе, и заявление подали, так сказать, по месту жительства. Поначалу казалось, что раскручу это преступление легко и быстро, а вот на деле сразу всплыли признаки висяка. Все альбомы с фотками ныне действующих гопников оказались не у дел. Нападающие, а их было шесть человек, одеты в кожаные короткие курточки, мотоциклетные шлемы, закрывающие лицо, армейские ботинки с высоким берцем. Прямо какая-то военная организация, наподобие неонацистов. По обширной базе данных в нашем регионе не было приличных неформальных объединений. Так себе, молодежная самодеятельность в зародыше. А эта шестерка действовала очень профессионально. По словам потерпевших, все нападающие были очень хорошо подготовлены физически, владели приёмами рукопашного боя. Сами коммерсы – бывшие спортсмены и в единоборствах разбирались. Но они почему-то больше отмалчиваются, и мне думается, что они знают гораздо больше. И скорее всего, просто боятся – им, как-никак, работать и дальше в нашем городе. Кстати, в милицию заявили врачи, а не сами потерпевшие. Администрация авторынка от комментариев отказалась, у них все хорошо, все отлично. И ни у кого к ним никаких претензий. А что за территорией рынка творится – это не их дело. Вы – милиция, вы и разбирайтесь, это ваши проблемы. Дело буксует и снова попадает под контроль управления. Власть панически боится мало-мальски организованных сообществ. Очень болезненно реагирует на их появления. Старается сразу в корне их уничтожить. Недельку потолкавшись среди автомобильного бизнесменов, собрав кое-какие факты, доложил версию начальству. Да и не версия это, а стопроцентный факт. Очень хорошо организованная банда собирает налог с приезжих автодилеров. И собирает так профессионально, что никто не дергается, не сопротивляется, не заявляет. А пострадавшие сибиряки понадеялись на свою силу, все, как-никак, бывшие борцы и боксёры. Результат плачевный, кончилось больницей. Против них применили дубинки, электрошокеры, кастеты. Шансов победить у спортсменов не было, нападающие были лучше вооружены и более профессиональны. (Другая разборка наступит не скоро, когда ещё появятся перегонщики, несогласные платить, особенно после такой демонстративной акции устрашения). В районе рынка опрашивать людей бесполезно, а вот за последним постом ГАИ, за городом – другое дело. У многих перегонщиков поездки носят разовый характер, берут машины для себя. Так что таким терять нечего, когда они появятся ещё в этих краях.

Второй день дежурю у трассы. Интересующие меня машины идут хоть и не сплошным потоком, но очень даже часто. Результат один к десяти. Каждый десятый подбрасывает немного информации. Картина вырисовывается примерно такая: хорошо организованная группировка берет с каждой машины, купленной на рынке, по сто долларов, так сказать, налог на развитие бизнеса. Поначалу несогласных было больше, но их быстро успокоили. Милиция тормозит на трассе для проверки документов, а после, километров через пять, пара мотоциклистов цепями уродует машины. Всё это на ходу, на большой скорости. Кстати, и база данных имеется на тех, кто не заплатил. С них, если они появляются ещё раз, берут деньги с учётом набежавшего процента. Так что получается уже раза в три больше. Всё понятно, милиция в этом деле в полный рост. Против власти никто из местных, конечно, не попрёт, так что на них рассчитывать не приходится. Надо искать залётных, которым всё по фигу. Надо будет созвониться со знакомыми из Новокузнецка, с кем ехал в поезде из Москвы. И снова удача, они как раз через неделю выезжают за новой партией машин. Обещаю встретить, номер поезда и вагона сообщат. Довел свою идею до начальства: встретить ребят за трое суток до места и не спеша всё выяснить. В вагоне, под водочку, может, что и расскажут. Надежда Петровна, в общем-то, согласна, но заявила, что все расходы только по конечному результату. Она за последнюю мою поездку замучилась отписываться, ведь результат нулевой. Ну а если всё сложится удачно, то премия гарантирована. Сумма нужна небольшая, думаю, что мне её родители выделят. Я загорелся, мне самому интересно новое дело. Тем более, с командировкой. Оказывается, мне разъезды в кайф. Отправился с лёгкой душой и уверенностью, что всё получится. Да и не может не получится, деньги-то родителям надо отдавать. Эта хроническая нехватка финансов меня напрягает постоянно. Куда ни сунься, везде надо платить, судорожно копеечки пересчитываешь. Идешь с девушкой в кино и трясешься, хватит ли на два кофе и одно пирожное.

Всё получилось отлично, прилетел в Иркутск. Ночь переночевал в гостинице и следующим утром сел в новосибирский поезд, в нужный плацкартный вагон, на две трети заполненный перегонщиками. Знакомым объяснил, что перегонял машину в эти края. Уже на следующий день рассказал, что с меня на рынке взяли сто долларов за какой-то непонятный налог. Парни успокоили, всё правильно, они тоже платят. Кому охота с ментами связываться? Втёмную ничего не сделаешь, так что я открываю карты. И удивительно, соглашаются мои новокузнецкие знакомые сразу: навредить милиции – святое. Все они крутятся на грани фола, и, конечно, прижались ближе к криминалу, чем к закону. В целом договорились: они платить отказываются, сбиваются в большую колонну и едут. Я рядом, на связи.